На заводе, где Миша работал инженером по технике безопасности, нимфеток не было, и счастье он нашёл по месту жительства, в своём же подъезде. Ленке, дочери механика-лифтёра Фили со второго этажа, было 12 лет, и Миша соблазнил невинное дитя мороженым, конфетами и мелкими денежными подачками, получив взамен право на фелляцию, более известную в России как минет.

Покончив с воспитательной частью, Филя перешёл к формальной, пообещав сладострастцу в случае рецидива «выдать по полной».

Время и хороший уход залечили Мишины телесные раны, но душевные лечению не поддавались: он хотел Ленку сильнее, чем прежде. О, эта любовь! Вы знаете, что она делает с человеком? Лишает его разума. Миша попался во второй раз!

Филя, человек грамотный (он отсидел два года за драку), знал, что, отдай он Мишу в руки правосудия, тот мог получить по статье 134, часть 2, до семи лет нелёгкой жизни (в лагере 134-я непопулярна), но благородный отец победил в нём законопослушного гражданина. Он не повёл Мишу в милицию, а, оттащив того в подсобку, дал волю чувствам, а потом, бросив тело у подножия лестницы, пошёл по подъездам проверять работу лифтов.

Наткнувшиеся на Мишины останки соседи позвали вахтёра (мудрый шаг!), тот — управдома, и уже этот — милицию, прибывшую на место проинструктированной (дом принадлежал Облсовпрофу, где ничего «такого» случиться не могло).

Происшествие, конечно, взволновало весь дом и стало главной темой разговоров. Интересно, что все — от дворника Антона, отца десяти детей, проживавшего с ними и женой в комнатушке в полуподвале, до Героя Советского Союза Панчука, занимавшего с супругой трёхкомнатную квартиру на третьем этаже — знали, кто, почему и как положил конец неправедной Мишиной жизни, и все пришли к единому мнению: мраморной лестнице в подъезде уже сорок лет, ступеньки повыщербились, и просто удивительно, что мы все ещё не сломали ноги и не поразбивали головы!

Филя получил комнату побольше на пятом этаже: хорошими механиками не бросаются — и стал давать Ленке деньги на карманные расходы. Может, начни он это делать раньше, жил бы на четвертом Михаил Дмитриевич и сегодня, ласкал бы законную жену, воспитывал дочь и следил бы за своей техникой безопасности. Может быть…

Сказал своё слово и управдом: в подъезде появились рабочие и залатали несколько лестничных ступенек, но так плохо, что вскоре те опять рассыпались: большие начальники в подъезде не жили.