 |
| Общего у нас с Витей — любовь к фотоаппаратам. Ходим друг к другу, перебираем сокровища, обсуждаем. Витёк — слесарь и может выточить шестеренку, намотать пружину и починить всё, что угодно. Он не толстый, скорее очень большой, весит 135 кг. Я был в его вотчине, в Яме: отец и мать — такие же огромные. И жена его Лида — большая и красивая.
Пообедали, курим на балконе. Витёк рассказывает о недавней поездке: «Еду, а Жигуль всё время чиркает днищем по доро- ге. Почему — непонятно: сухо, колеи нет. Жалко машину. Сколько я в неё труда вложил: люблю, чтоб всё было сделано на совесть. И неприятно. Если что поломалось — пропал день, а может и влететь в копеечку. Батька говорит: — Чёй-то она как просела. — Сам не могу понять, — отвечаю, — никогда такого не было. И идёт тяжело. — Может, колеса подкачать? — Та не, проверял сегодня. Как по сердцу… Ну вот, опять чиркнула! Та что ж это, в самом деле?!» Понимаешь, — объясняет он мне, — ещё хорошо, что я днище нержавейкой подварил, а то порвало бы всё. Тяжелый лист, конечно, зато навек! Я ж сначала достал один у электриков, упаковал, спрятал, а вынести не успел: нашла какая-то сволочь и спёрла! Воры народ… «Тут Лида с заднего сиденья: — Если б кабан, — говорит батька, — зад бы просел, а она всем днищем шкрябает. И сколько того кабана? Машина ж новая. — А я говорила! — завела мать — Рази ж кто послушает? Говорила ведь! А тут и Лидкина мать вступила: — О, проснулись! — каже батька. — Ты, Витёк, это — ехай помедленнее. — Та ото ж!» |
 |
| Февраль 2010 г |