Майка мама не любила, Стива — терпеть не могла, и посещения эти были для братьев сущей мукой. Зато мама получала от этих визитов несомненное удовольствие: она могла высказать им всё, что накопилось — и делала это неспеша, обстоятельно, внимательно следя за впечатлением, которое производили её слова.

Но мама — это мама, и Майк уже больше часа слушал знакомый рассказ о том, как все они, а особенно его братец, отравили мамину жизнь, превратив её в сущий ад. Он подавал маме её любимые персики, дорогие шоколадные конфеты и прикидывал шансы успеть вернуться домой к началу бейсбола.

В комнату въехала на коляске сухая, как цветок, пролежавший между книжными страницами полвека, старушка.
— Опять её черти принесли! Сколько ж можно! Майк, убери её! Шляются тут…

Майк взялся за ручки коляски и повёл её к двери. Старушка молчала, но пыталась тоненькими птичьими лапками остановить движение, хватаясь то за скользкую поверхность столика с едой, то за ручку двери в ванную.

— Гони её, надоела! — поторапливала мать, и Майк, мягко отрывая руки старушки от предметов, за которые та хваталась, вывез её в коридор, извинился и, вернувшись к матери, закрыл за собой дверь. Старушка пыталась прорваться обратно, но Майк подпёр дверь ногой.

Мама продолжала обвинения: каким негодяем был Майк уже в четырнадцать лет — весь в отца, который так и не женился на ней и сбежал в Колорадо с дрянью Пэм; как подло он ушёл из семьи в восемнадцать, поступив в колледж, хотя мать была против: никто в их семье не учился, и ничего — жили себе; и как под его вредным влиянием Стив уже в шестнадцать лет женился на этой проститутке, только бы бросить мать одну…

— Миссис Бразерс, вы напрасно не разрешаете Луэлле войти. Она живёт в этой комнате гораздо дольше вас. Луэлла прекрасная соседка, вам не следовало бы её обижать. Вы уже делили комнаты с Мартой, и с Эйдой, и с Кэрол — и ни с кем не ужились. Вы же знаете, что через два месяца будет готов новый корпус и вы получите отдельную комнату. Вам нужно всего лишь немного потерпеть.

Няня уложила соседку в кровать, улыбнулась Майку и ушла.

Соседка мирно спала. На подоконнике стояли фотографии в рамках: молоденькая девушка в мантии — выпускница колледжа, молодая женщина с двумя девочками, большая семья, где в сидящей среди детей, внуков и правнуков пожилой женщине можно было узнать и девушку в мантии, и спящий высохший цветок…

— И много тебе дал твой колледж, пьяница?
— Я уже десять лет не пью, мама.
— Я знаю. Уж лучше бы ты пил!

…Старая ведьма опять заставила его сделать гадость. Вспомнился психоаналитик, отметивший сходство всех его бывших жен с матерью…

Машина бесшумно катилась на юг со скоростью, предписанной дорожными знаками. Майк не спешил. Смотреть бейсбол ему расхотелось.